ПОРТРЕТ УЧЕНОГО
ЛЕОНИД СЕМЕНОВИЧ ЛИЧКОВ
"ЖИВАЯ ИСТОРИЯ ОБЩИНЫ"
Первый исследовательский проект в области экономической истории на территории региона был реализован в конце XIX – начале XX века русскими земскими статистиками, приглашенными Иркутским генерал-губернатором графом А.П. Игнатьевым осуществить хозяйственно-статистическое обследование восточносибирских губерний (Иркутской и Енисейской) и составить описание условий экономического быта их сельского населения.
Точнее сказать, только одним из них – возглавлявшим экспедицию Леонидом Семеновичем Личковым (1855-1943), горевшим желанием способствовать не только достижению утилитарной цели, поставленной Министерством государственных имуществ – «определения нормальных размеров крестьянского надела и оброчной подати», но и развитию «общей экономической науки» путем выяснения генезиса и постепенного развития поземельных отношений. Тем более что в только осваиваемых и малозаселенных сибирских губерниях этот процесс можно было наблюдать воочию, «живьем».
"ЖИВАЯ ИСТОРИЯ ОБЩИНЫ"
Первый исследовательский проект в области экономической истории на территории региона был реализован в конце XIX – начале XX века русскими земскими статистиками, приглашенными Иркутским генерал-губернатором графом А.П. Игнатьевым осуществить хозяйственно-статистическое обследование восточносибирских губерний (Иркутской и Енисейской) и составить описание условий экономического быта их сельского населения.
Точнее сказать, только одним из них – возглавлявшим экспедицию Леонидом Семеновичем Личковым (1855-1943), горевшим желанием способствовать не только достижению утилитарной цели, поставленной Министерством государственных имуществ – «определения нормальных размеров крестьянского надела и оброчной подати», но и развитию «общей экономической науки» путем выяснения генезиса и постепенного развития поземельных отношений. Тем более что в только осваиваемых и малозаселенных сибирских губерниях этот процесс можно было наблюдать воочию, «живьем».
Леонид Семенович Личков
«Живая история общины»
Первый исследовательский проект в области экономической истории на территории региона был реализован в конце XIX – начале XX века русскими земскими статистиками, приглашенными Иркутским генерал-губернатором графом А.П. Игнатьевым осуществить хозяйственно-статистическое обследование восточносибирских губерний (Иркутской и Енисейской) и составить описание условий экономического быта их сельского населения.
Точнее сказать, только одним из них – возглавлявшим экспедицию Леонидом Семеновичем Личковым (1855-1943), горевшим желанием способствовать не только достижению утилитарной цели, поставленной Министерством государственных имуществ – «определения нормальных размеров крестьянского надела и оброчной подати», но и развитию «общей экономической науки» путем выяснения генезиса и постепенного развития поземельных отношений. Тем более что в только осваиваемых и малозаселенных сибирских губерниях этот процесс можно было наблюдать воочию, «живьем».
Поземельные отношения, будучи зафиксированы в коллективной памяти общины, оставляли крайне мало следов на бумаге. Тем более что в архивах откладываются, главным образом, официальные документы, проливающие свет, в лучшем случае, на «внешнюю сторону» истории этих отношений. Реконструировать же историю «внутренней жизни» можно было почти исключительно благодаря устной истории и непосредственному наблюдению. Поэтому, понятием «история» статистик определял, фактически, не хронологическую последовательность возникновения общинных порядков, а естественный переход от одной формы хозяйственной организации к другой. Эти этнографически наблюдаемые и методом опроса устанавливаемые «переходы» он и предложил «экстраполировать» в прошлое. «Сама история развития форм землевладения у сибирского крестьянства, – полагал Л.С. Личков, – может быть в достаточной подробности изучена путем исследования тех условий землевладения и землепользования, которые могут быть наблюдаемы в Сибири в настоящее время».
Опросы в селениях Иркутской губернии были начаты в декабре 1887 и завершены к январю 1889 года, прерываясь лишь на время полевых земледельческих работ. До осени шла обработка собранных материалов, а в конце года в Иркутске увидел свет первый том «Материалов по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний». В 1890 г. уже в Москве были изданы пять выпусков второго тома, включавшие и главы, написанные Личковым. Шестой выпуск второго тома «Материалов…» по Иркутской губернии был издан вновь в Иркутске в 1892 г.
Участия в обследовании Енисейской губернии Л.С. Личков уже не примет, уехав вслед за получившим новое назначение А.П. Игнатьевым в Киев, изучать формы землевладения на Украине. Он станет действительным членом Исторического общества Нестора-летописца при Университете Св. Владимира, где на почве общего интереса к проблемам истории общины близко сойдется с известным историком, профессором И.В. Лучицким. Ряд заседаний Общества будет посвящен его докладам («Новые данные по истории заселения Сибири», «Очерк истории развития форм крестьянского и инородческого землевладения в Восточной Сибири по новейшим исследованиям» и др.), знакомившими академическую аудиторию не только с конкретными экспедиционными результатами, но и методами их получения, еще не вошедшими в арсенал исторической науки.
Отечественная наука высоко оценила и организацию, и результаты проведенных исследований. В 1893 г. трудам экспедиции была присуждена большая золотая медаль по отделению статистики Императорского Русского географического общества.
Работы Л.С. Личкова
«Живая история общины»
Первый исследовательский проект в области экономической истории на территории региона был реализован в конце XIX – начале XX века русскими земскими статистиками, приглашенными Иркутским генерал-губернатором графом А.П. Игнатьевым осуществить хозяйственно-статистическое обследование восточносибирских губерний (Иркутской и Енисейской) и составить описание условий экономического быта их сельского населения.
Точнее сказать, только одним из них – возглавлявшим экспедицию Леонидом Семеновичем Личковым (1855-1943), горевшим желанием способствовать не только достижению утилитарной цели, поставленной Министерством государственных имуществ – «определения нормальных размеров крестьянского надела и оброчной подати», но и развитию «общей экономической науки» путем выяснения генезиса и постепенного развития поземельных отношений. Тем более что в только осваиваемых и малозаселенных сибирских губерниях этот процесс можно было наблюдать воочию, «живьем».
Поземельные отношения, будучи зафиксированы в коллективной памяти общины, оставляли крайне мало следов на бумаге. Тем более что в архивах откладываются, главным образом, официальные документы, проливающие свет, в лучшем случае, на «внешнюю сторону» истории этих отношений. Реконструировать же историю «внутренней жизни» можно было почти исключительно благодаря устной истории и непосредственному наблюдению. Поэтому, понятием «история» статистик определял, фактически, не хронологическую последовательность возникновения общинных порядков, а естественный переход от одной формы хозяйственной организации к другой. Эти этнографически наблюдаемые и методом опроса устанавливаемые «переходы» он и предложил «экстраполировать» в прошлое. «Сама история развития форм землевладения у сибирского крестьянства, – полагал Л.С. Личков, – может быть в достаточной подробности изучена путем исследования тех условий землевладения и землепользования, которые могут быть наблюдаемы в Сибири в настоящее время».
Опросы в селениях Иркутской губернии были начаты в декабре 1887 и завершены к январю 1889 года, прерываясь лишь на время полевых земледельческих работ. До осени шла обработка собранных материалов, а в конце года в Иркутске увидел свет первый том «Материалов по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний». В 1890 г. уже в Москве были изданы пять выпусков второго тома, включавшие и главы, написанные Личковым. Шестой выпуск второго тома «Материалов…» по Иркутской губернии был издан вновь в Иркутске в 1892 г.
Участия в обследовании Енисейской губернии Л.С. Личков уже не примет, уехав вслед за получившим новое назначение А.П. Игнатьевым в Киев, изучать формы землевладения на Украине. Он станет действительным членом Исторического общества Нестора-летописца при Университете Св. Владимира, где на почве общего интереса к проблемам истории общины близко сойдется с известным историком, профессором И.В. Лучицким. Ряд заседаний Общества будет посвящен его докладам («Новые данные по истории заселения Сибири», «Очерк истории развития форм крестьянского и инородческого землевладения в Восточной Сибири по новейшим исследованиям» и др.), знакомившими академическую аудиторию не только с конкретными экспедиционными результатами, но и методами их получения, еще не вошедшими в арсенал исторической науки.
Отечественная наука высоко оценила и организацию, и результаты проведенных исследований. В 1893 г. трудам экспедиции была присуждена большая золотая медаль по отделению статистики Императорского Русского географического общества.
Работы Л.С. Личкова
- Формы крестьянского и инородческого землевладения // Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний. Иркутская губерния. Т. 2. Вып. 3. Москва, 1890. С. 113-256.
- Очерк истории развития форм крестьянского и инородческого землевладения в Восточной Сибири по новейшим исследованиям // Чтения в историческом обществе Нестора-Летописца. Кн. 9. Киев, 1895. С. 17-24.
- Майдачевский Д.Я. Личков Леонид Семенович // Иркутск: Историко-краеведческий словарь. Иркутск: Сибирская книга, 2011. С. 306. URL: http://irkipedia.ru/content/lichkov_leonid_semyonovich
- Майдачевский Д.Я. Леонид Семенович Личков (1855-1943) исследователь сибирской общины // Иркутский историко-экономический ежегодник: 2006. Иркутск, 2006. С. 48-63. URL: http://history.bgu.ru/dl.ashx?id=195
- Майдачевский Д.Я. «Живая история» сибирской общины: Л.С. Личков // ЭКО. 2006. № 3. С. 170-184. http://dx.doi.org/10.30680/ECO0131-7652-2006-3-170-184
НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ РОЖКОВ:
"ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ СИБИРИ - ЭТО ФУНДАМЕНТ, НА КОТОРОМ ТОЛЬКО И МОЖНО ПОСТРОИТЬ НАУЧНОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗДАНИЕ"
К моменту своей высылки на поселение в Сибирь, в первые годы XX столетия, видный российский социал-демократ и приват-доцент Московского университета Николай Александрович Рожков (1868-1927) снискал авторитет ведущего специалиста в области экономической истории. Оторванность от библиотек и архивов российских столиц, его политическая и публицистическая активность, отнюдь не прервали разработку фундаментальной темы в его творчестве.
"ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ СИБИРИ - ЭТО ФУНДАМЕНТ, НА КОТОРОМ ТОЛЬКО И МОЖНО ПОСТРОИТЬ НАУЧНОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗДАНИЕ"
К моменту своей высылки на поселение в Сибирь, в первые годы XX столетия, видный российский социал-демократ и приват-доцент Московского университета Николай Александрович Рожков (1868-1927) снискал авторитет ведущего специалиста в области экономической истории. Оторванность от библиотек и архивов российских столиц, его политическая и публицистическая активность, отнюдь не прервали разработку фундаментальной темы в его творчестве.
Николай Александрович Рожков: «хозяйственная история Сибири – это фундамент, на котором только и можно построить научное историческое здание»
К моменту своей высылки на поселение в Сибирь, в первые годы XX столетия, видный российский социал-демократ и приват-доцент Московского университета Николай Александрович Рожков (1868-1927) снискал авторитет ведущего специалиста в области экономической истории. Оторванность от библиотек и архивов российских столиц, его политическая и публицистическая активность, отнюдь не прервали разработку фундаментальной темы в его творчестве. С 1910 по 1917 г., по меткому, хотя и не лишенному иронии, замечанию его «собрата по несчастью» В.А. Ватина (Быстрянского), историк «волею судеб был вынужден отдавать часть своего досуга изучению прошлого далекой сибирской окраины».
Из сибирских страниц биографии ученого известно, что в конце мая 1911 г. он был выслан в г. Киренск, где, прежде чем вернуться в Иркутск, прожил несколько месяцев. Мимо внимания профессионального историка не прошли незаурядные по местным меркам события, произошедшие незадолго до посещения им уездного центра и крупнейших киренских сел и связанные с отправкой в столицу губернии дел волостного правления за более чем столетний период. Практически незамедлительно после возвращения из «ссылки» на север региона историк ходатайствовал перед распорядительным комитетом Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества о разрешении пользоваться рукописями, хранящимися в музее отдела, где и занялся изучением дел Макаровского волостного правления Киренского уезда, заключавшим, по его словам, «материал, важный для изучения истории народного хозяйства».
Результатом более чем годичного кропотливого труда по обработке архивных материалов стала обширная статья Н.А. Рожкова «Экономический быт Макаровской волости Киренского уезда в конце XVIII и первой половине XIX века». Она увидит свет в составе 44 тома «Известий ВСОИРГО» лишь в первые дни 1915 года – своевременному выходу издания помешает начавшаяся Первая мировая война. «Историко-статистическое исследование» Рожкова, однако, начало жить самостоятельной жизнью задолго до выхода в свет книжки журнала, благодаря оттискам, традиционно печатавшимся небольшим тиражом для нужд авторов (нередко за их счет). Уже мае 1914 г. рецензией на «брошюру» Рожкова в «Русских ведомостях» откликнулся давний оппонент его историко-экономических построений (и также ученик В.О. Ключевского) А.А. Кизеветтер, получивший, по всей видимости, оттиск от своего бывшего коллеги по университету. Рецензент счел необходимым подчеркнуть, что само появление статьи – «отрадное доказательство того, что, и, будучи заброшен суровой судьбой в далекую Сибирь, в обстановке, крайне неблагоприятной для ученых занятий, Н.А. Рожков со свойственной ему энергией и силой характера не оставляет исследовательской деятельности в области русской истории».
Не только упомянутая статья, но и небольшие газетные публикации, разбросанные по страницам сибирских периодических изданий тех лет, в том числе редактировавшихся самим Н.А. Рожковым, ставили перед местным научным сообществом задачу изучения экономической истории региона с опорой на архивные документальные источники. Самое большее, что было уже сделано в этом направлении, это – собраны «сырые материалы, в небольшой лишь своей части приведенные в некоторый элементарный порядок». А между тем, сложились все необходимые предпосылки для написания местной экономической истории, и не с опорой на легенды или предания, а по документальным материалам – «самому достоверному источнику, какой только может быть». Склонность Рожкова к новаторским архивным разысканиям в соединении со значительным элементом современности в поиске методов и обобщениях нашли выражение в сформулированных им выводах о теоретической и практической значимости изучения делопроизводственных записей, сохранившихся в волостных архивах, в качестве источников информации о широком спектре социально-экономических процессов и институтов в местной истории.
Работы Н.А. Рожкова
Д.Я. Майдачевский
К моменту своей высылки на поселение в Сибирь, в первые годы XX столетия, видный российский социал-демократ и приват-доцент Московского университета Николай Александрович Рожков (1868-1927) снискал авторитет ведущего специалиста в области экономической истории. Оторванность от библиотек и архивов российских столиц, его политическая и публицистическая активность, отнюдь не прервали разработку фундаментальной темы в его творчестве. С 1910 по 1917 г., по меткому, хотя и не лишенному иронии, замечанию его «собрата по несчастью» В.А. Ватина (Быстрянского), историк «волею судеб был вынужден отдавать часть своего досуга изучению прошлого далекой сибирской окраины».
Из сибирских страниц биографии ученого известно, что в конце мая 1911 г. он был выслан в г. Киренск, где, прежде чем вернуться в Иркутск, прожил несколько месяцев. Мимо внимания профессионального историка не прошли незаурядные по местным меркам события, произошедшие незадолго до посещения им уездного центра и крупнейших киренских сел и связанные с отправкой в столицу губернии дел волостного правления за более чем столетний период. Практически незамедлительно после возвращения из «ссылки» на север региона историк ходатайствовал перед распорядительным комитетом Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества о разрешении пользоваться рукописями, хранящимися в музее отдела, где и занялся изучением дел Макаровского волостного правления Киренского уезда, заключавшим, по его словам, «материал, важный для изучения истории народного хозяйства».
Результатом более чем годичного кропотливого труда по обработке архивных материалов стала обширная статья Н.А. Рожкова «Экономический быт Макаровской волости Киренского уезда в конце XVIII и первой половине XIX века». Она увидит свет в составе 44 тома «Известий ВСОИРГО» лишь в первые дни 1915 года – своевременному выходу издания помешает начавшаяся Первая мировая война. «Историко-статистическое исследование» Рожкова, однако, начало жить самостоятельной жизнью задолго до выхода в свет книжки журнала, благодаря оттискам, традиционно печатавшимся небольшим тиражом для нужд авторов (нередко за их счет). Уже мае 1914 г. рецензией на «брошюру» Рожкова в «Русских ведомостях» откликнулся давний оппонент его историко-экономических построений (и также ученик В.О. Ключевского) А.А. Кизеветтер, получивший, по всей видимости, оттиск от своего бывшего коллеги по университету. Рецензент счел необходимым подчеркнуть, что само появление статьи – «отрадное доказательство того, что, и, будучи заброшен суровой судьбой в далекую Сибирь, в обстановке, крайне неблагоприятной для ученых занятий, Н.А. Рожков со свойственной ему энергией и силой характера не оставляет исследовательской деятельности в области русской истории».
Не только упомянутая статья, но и небольшие газетные публикации, разбросанные по страницам сибирских периодических изданий тех лет, в том числе редактировавшихся самим Н.А. Рожковым, ставили перед местным научным сообществом задачу изучения экономической истории региона с опорой на архивные документальные источники. Самое большее, что было уже сделано в этом направлении, это – собраны «сырые материалы, в небольшой лишь своей части приведенные в некоторый элементарный порядок». А между тем, сложились все необходимые предпосылки для написания местной экономической истории, и не с опорой на легенды или предания, а по документальным материалам – «самому достоверному источнику, какой только может быть». Склонность Рожкова к новаторским архивным разысканиям в соединении со значительным элементом современности в поиске методов и обобщениях нашли выражение в сформулированных им выводах о теоретической и практической значимости изучения делопроизводственных записей, сохранившихся в волостных архивах, в качестве источников информации о широком спектре социально-экономических процессов и институтов в местной истории.
Работы Н.А. Рожкова
- К истории народного хозяйства в Сибири. Экономический быт Макаровской волости Киренского уезда в конце XVIII и первой половине XIX века // Известия Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества. Иркутск, 1915. Т. 44. С. 39-89.
- К истории народного хозяйства в Сибири. Экономический быт Макаровской волости Киренского уезда в конце XVIII и первой половине XIX века // Историко-экономические исследования. 2010. Т. 11, № 3. С. 163-207.
- Майдачевский Д.Я. Рожков Николай Александрович // Иркутск : историко-краеведческий словарь. Иркутск: Сибирская книга, 2011. С. 433.
- Майдачевский Д.Я. Н.А. Рожков как историк-экономист // ЭКО. 2003. № 6. С. 172-187.
Д.Я. Майдачевский
ЯКОВ НИКОЛАЕВИЧ ХОДУКИН:
ОТ ПОЛИТИКА К УЧЕНОМУ
Наверное, с формальной точки зрения Якова Николаевича Ходукина (1877-1937) нельзя назвать настоящим ученым – слишком мало в его немногочисленных работах обобщений и теории, однако он являет собой, как можно судить по тем немногим фактам его биографии, которые нам известны, яркий пример человека страстного, увлекающегося, отдающегося без остатка тому делу, которым он занимался сейчас, и той идее, которую он выбрал для себя «путеводной звездой» на будущее. И след его в иркутской науке, благодаря этой самоотдаче, остался, след небольшой, но заметный. Тем более это замечательно, что Яков Николаевич в первой половине своей осознанной жизни видел себя не ученым, а политиком.
До 1917 г. делом Ходукина была революция, а «путеводной звездой» – общество демократического социализма. Надо полагать, еще в молодости, обучаясь в Пензенской учительской семинарии или учительствуя после ее окончания, Яков Николаевич увлекся революционными народническими идеями, во всяком случае членом партии эсеров он был с года ее основания – 1902-го.
ОТ ПОЛИТИКА К УЧЕНОМУ
Наверное, с формальной точки зрения Якова Николаевича Ходукина (1877-1937) нельзя назвать настоящим ученым – слишком мало в его немногочисленных работах обобщений и теории, однако он являет собой, как можно судить по тем немногим фактам его биографии, которые нам известны, яркий пример человека страстного, увлекающегося, отдающегося без остатка тому делу, которым он занимался сейчас, и той идее, которую он выбрал для себя «путеводной звездой» на будущее. И след его в иркутской науке, благодаря этой самоотдаче, остался, след небольшой, но заметный. Тем более это замечательно, что Яков Николаевич в первой половине своей осознанной жизни видел себя не ученым, а политиком.
До 1917 г. делом Ходукина была революция, а «путеводной звездой» – общество демократического социализма. Надо полагать, еще в молодости, обучаясь в Пензенской учительской семинарии или учительствуя после ее окончания, Яков Николаевич увлекся революционными народническими идеями, во всяком случае членом партии эсеров он был с года ее основания – 1902-го.
Яков Николаевич Ходукин: от политика к ученому
Наверное, с формальной точки зрения Якова Николаевича Ходукина (1877-1937) нельзя назвать настоящим ученым – слишком мало в его немногочисленных работах обобщений и теории, однако он являет собой, как можно судить по тем немногим фактам его биографии, которые нам известны, яркий пример человека страстного, увлекающегося, отдающегося без остатка тому делу, которым он занимался сейчас, и той идее, которую он выбрал для себя «путеводной звездой» на будущее. И след его в иркутской науке, благодаря этой самоотдаче, остался, след небольшой, но заметный. Тем более это замечательно, что Яков Николаевич в первой половине своей осознанной жизни видел себя не ученым, а политиком.
До 1917 г. делом Ходукина была революция, а «путеводной звездой» – общество демократического социализма. Надо полагать, еще в молодости, обучаясь в Пензенской учительской семинарии или учительствуя после ее окончания, Яков Николаевич увлекся революционными народническими идеями, во всяком случае членом партии эсеров он был с года ее основания – 1902-го. Он принял активнейшее участие в основных знаковых для России событиях начала ХХ столетия – и Первой русской революции (из-за чего и покинул Пензу, оказавшись в Восточной Сибири), и Великой русской революции, причем в последнем случае – в качестве непосредственного ее деятеля (депутата Сибирской областной думы, председателя Иркутской губернской управы в смутные времена «колчаковщины», члена Политцентра, совершившего в Иркутске антиколчаковский переворот, и даже руководителя «Совета народного правления Сибири», планировавшего создание буферного государства в Прибайкалье).
Демократически-социалистические мечты Якова Николаевича разбились об оказавшуюся несокрушимой Советскую власть большевиков, пришедшую всерьез и надолго, и наш герой, по-видимому, все же приняв эту власть и найдя себе новое дело (сначала – в губернском земельном отделе, затем – в губернского отдела народного образования и, наконец, – в должности заведующего Иркутским музеем), с присущей ему энергией стал исполнять его. В этот момент и начинается своеобразное «перерождение» Ходукина – неудавшегося политика через Ходукина – профессионального управленца в Ходукина – самоотверженного ученого.
Яков Николаевич стал одним из активных участников Первого Восточно-Сибирского краеведческого съезда 1925 года, в рамках которого он организовал краеведческую выставку, в которой приняли участие 24 учреждения, а также сделал четыре доклада («Охрана памятников старины и искусства», «Музейное строительство» (по этому докладу съезд выпустил резолюцию), «Комитет содействия народностям северных окраин» и «Предварительное сообщение о краеведческой выставке»). Яков Николаевич применительно к музейному делу с одной стороны отстаивал тезис о его научной основе (в связи с чем критиковал простое «собирание редкостей», бессистемное и не характеризующее собственно территорию, на которой находится музей), с другой – ратовал за широкую научно-просветительную работу музеев.
В том же 1925 году была издана книжка Ходукина «Что читать просвещенцу-краеведу», в которой он и сформулировал это свое новое дело – «тщательное изучение своего края», – и новую «путеводную звезду», конечную цель такого изучения – «поднятие экономической и политической мощи страны». Все же Яков Николаевич оставался в первую очередь гражданином.
Строго говоря, стремление к поисковой краеведческой работе Яков Николаевич обнаружил еще до революции, будучи нижнеудинским городским головой, – имея по роду деятельности своей доступ к уездному архиву, он в 1916 гг. опубликовал ряд занимательных заметок в краеведческом журнале «Сибирский архив», с середины 1916 г. именовавшемся «Сибирская летопись» («Дело об откушении носа крестьянином Богомоловым у матери своей», «Химики», «Стоимость удара кнутом в 30-х годах прошлого века»). Однако аналитики в этих заметках не было никакой. Первой исследовательской работой Ходукина (с большими оговорками) можно считать его обширную публикацию в №1-2 «Сибирской летописи» за 1917 г. «Верхнеудинский смотритель училищ А.П. Давыдов как работник по ''ученой части''», написанную по материалам архива Верхнеудинского уездного училища (материалы эти, судя по всему, оказались в руках Якова Николаевича в то время, когда он, после отъезда из Пензы, жил и работал в одной из школ Верхнеудинска (т.е. в 1907-1909 гг.). В этой статье Ходукин, помимо приведения, по своему обыкновению, полных текстов архивных документов, пытается делать некоторые выводы относительно мотивов и особенностей краеведческой работы своего героя, и понятно, что мотивы эти – страстное желание Давыдова, «маленького труженика», быть на переднем крае исследовательской деятельности, помогать ученому миру в силу своих способностей и возможностей – импонирует Ходукину.
Мысли о необходимости привлечения к краеведческой работе местных «просвещенцев» как представителей общественности и развивал Я.Н. Ходукин в работе «Что читать просвещенцу-краеведу». Себя он не отделял от этой общественности, но как обладатель профессиональных компетенций (будучи заведующим Иркутским научным музеем и выпускником исторического отделения педагогического факультета ИГУ 1923 года), считал своим долгом указать на то, что изучение края должно быть поставлено на научную основу, быть «всесторонним, планомерным, сплошным и постоянным». По сути, во введении к «Что читать просвещенцу-краеведу», Ходукин представил теорию методики краеведческой работы.
Там же он этой методики старался придерживаться на практике, и работая на должности заведующего Иркутским музеем (одновременно состоя членом ВСОРГО, Сибирского отделения Научной ассоциации востоковедения, Иркутского комитета содействия малым народностям Севера). Так, итогом «сплошного» и «планомерного» исследования Приилимья в ходе экспедиций 1925-1926 гг. стали очень разноплановые, но одинаково интересные брошюры «Илимские партизаны» (1926), «Тунгусы реки Коченги» (1927), «Материалы к археологии реки Илима» (1928). Эти три публикации делают вклад Якова Николаевича в изучении Илимского края для своего времени таким, что его умалить невозможно. Так, например, археологические изыскания в долине Илима до Ходукина не делал никто. Опыт изучения тунгусского хозяйства («Тунгусы реки Коченги»), предваряемый обстоятельным анализом физико-географических условий края, а также историческим очерком, во многом может служить образцом научной работы краеведческой направленности. А работа о илимских партизанах была не только глубоким исследованием, проведенным по горячим следам, но и стала первым памятником героям борьбы с колчаковщиной в Илимском крае.
С расформированием в 1930 г. ИГУ, Яков Николаевич становится простым учителем, пытаясь, наверное, и на этом месте, не связанном с наукой, приблизить то будущее, каким его он себе представлял. В 1937 г. Я.Н. Ходукин был арестован и расстрелян – ему припомнили старые дела. Но в истории Яков Николаевич все же остался, – как замечательный пример человека, верного не страстям, но идее, управленца, преданного не креслу, но делу, ученого, не теоретизирующего у горящего камина, а идущего с блокнотом и теодолитом по тайге навстречу новой жизни.
Работы Я.Н. Ходукина
Наверное, с формальной точки зрения Якова Николаевича Ходукина (1877-1937) нельзя назвать настоящим ученым – слишком мало в его немногочисленных работах обобщений и теории, однако он являет собой, как можно судить по тем немногим фактам его биографии, которые нам известны, яркий пример человека страстного, увлекающегося, отдающегося без остатка тому делу, которым он занимался сейчас, и той идее, которую он выбрал для себя «путеводной звездой» на будущее. И след его в иркутской науке, благодаря этой самоотдаче, остался, след небольшой, но заметный. Тем более это замечательно, что Яков Николаевич в первой половине своей осознанной жизни видел себя не ученым, а политиком.
До 1917 г. делом Ходукина была революция, а «путеводной звездой» – общество демократического социализма. Надо полагать, еще в молодости, обучаясь в Пензенской учительской семинарии или учительствуя после ее окончания, Яков Николаевич увлекся революционными народническими идеями, во всяком случае членом партии эсеров он был с года ее основания – 1902-го. Он принял активнейшее участие в основных знаковых для России событиях начала ХХ столетия – и Первой русской революции (из-за чего и покинул Пензу, оказавшись в Восточной Сибири), и Великой русской революции, причем в последнем случае – в качестве непосредственного ее деятеля (депутата Сибирской областной думы, председателя Иркутской губернской управы в смутные времена «колчаковщины», члена Политцентра, совершившего в Иркутске антиколчаковский переворот, и даже руководителя «Совета народного правления Сибири», планировавшего создание буферного государства в Прибайкалье).
Демократически-социалистические мечты Якова Николаевича разбились об оказавшуюся несокрушимой Советскую власть большевиков, пришедшую всерьез и надолго, и наш герой, по-видимому, все же приняв эту власть и найдя себе новое дело (сначала – в губернском земельном отделе, затем – в губернского отдела народного образования и, наконец, – в должности заведующего Иркутским музеем), с присущей ему энергией стал исполнять его. В этот момент и начинается своеобразное «перерождение» Ходукина – неудавшегося политика через Ходукина – профессионального управленца в Ходукина – самоотверженного ученого.
Яков Николаевич стал одним из активных участников Первого Восточно-Сибирского краеведческого съезда 1925 года, в рамках которого он организовал краеведческую выставку, в которой приняли участие 24 учреждения, а также сделал четыре доклада («Охрана памятников старины и искусства», «Музейное строительство» (по этому докладу съезд выпустил резолюцию), «Комитет содействия народностям северных окраин» и «Предварительное сообщение о краеведческой выставке»). Яков Николаевич применительно к музейному делу с одной стороны отстаивал тезис о его научной основе (в связи с чем критиковал простое «собирание редкостей», бессистемное и не характеризующее собственно территорию, на которой находится музей), с другой – ратовал за широкую научно-просветительную работу музеев.
В том же 1925 году была издана книжка Ходукина «Что читать просвещенцу-краеведу», в которой он и сформулировал это свое новое дело – «тщательное изучение своего края», – и новую «путеводную звезду», конечную цель такого изучения – «поднятие экономической и политической мощи страны». Все же Яков Николаевич оставался в первую очередь гражданином.
Строго говоря, стремление к поисковой краеведческой работе Яков Николаевич обнаружил еще до революции, будучи нижнеудинским городским головой, – имея по роду деятельности своей доступ к уездному архиву, он в 1916 гг. опубликовал ряд занимательных заметок в краеведческом журнале «Сибирский архив», с середины 1916 г. именовавшемся «Сибирская летопись» («Дело об откушении носа крестьянином Богомоловым у матери своей», «Химики», «Стоимость удара кнутом в 30-х годах прошлого века»). Однако аналитики в этих заметках не было никакой. Первой исследовательской работой Ходукина (с большими оговорками) можно считать его обширную публикацию в №1-2 «Сибирской летописи» за 1917 г. «Верхнеудинский смотритель училищ А.П. Давыдов как работник по ''ученой части''», написанную по материалам архива Верхнеудинского уездного училища (материалы эти, судя по всему, оказались в руках Якова Николаевича в то время, когда он, после отъезда из Пензы, жил и работал в одной из школ Верхнеудинска (т.е. в 1907-1909 гг.). В этой статье Ходукин, помимо приведения, по своему обыкновению, полных текстов архивных документов, пытается делать некоторые выводы относительно мотивов и особенностей краеведческой работы своего героя, и понятно, что мотивы эти – страстное желание Давыдова, «маленького труженика», быть на переднем крае исследовательской деятельности, помогать ученому миру в силу своих способностей и возможностей – импонирует Ходукину.
Мысли о необходимости привлечения к краеведческой работе местных «просвещенцев» как представителей общественности и развивал Я.Н. Ходукин в работе «Что читать просвещенцу-краеведу». Себя он не отделял от этой общественности, но как обладатель профессиональных компетенций (будучи заведующим Иркутским научным музеем и выпускником исторического отделения педагогического факультета ИГУ 1923 года), считал своим долгом указать на то, что изучение края должно быть поставлено на научную основу, быть «всесторонним, планомерным, сплошным и постоянным». По сути, во введении к «Что читать просвещенцу-краеведу», Ходукин представил теорию методики краеведческой работы.
Там же он этой методики старался придерживаться на практике, и работая на должности заведующего Иркутским музеем (одновременно состоя членом ВСОРГО, Сибирского отделения Научной ассоциации востоковедения, Иркутского комитета содействия малым народностям Севера). Так, итогом «сплошного» и «планомерного» исследования Приилимья в ходе экспедиций 1925-1926 гг. стали очень разноплановые, но одинаково интересные брошюры «Илимские партизаны» (1926), «Тунгусы реки Коченги» (1927), «Материалы к археологии реки Илима» (1928). Эти три публикации делают вклад Якова Николаевича в изучении Илимского края для своего времени таким, что его умалить невозможно. Так, например, археологические изыскания в долине Илима до Ходукина не делал никто. Опыт изучения тунгусского хозяйства («Тунгусы реки Коченги»), предваряемый обстоятельным анализом физико-географических условий края, а также историческим очерком, во многом может служить образцом научной работы краеведческой направленности. А работа о илимских партизанах была не только глубоким исследованием, проведенным по горячим следам, но и стала первым памятником героям борьбы с колчаковщиной в Илимском крае.
С расформированием в 1930 г. ИГУ, Яков Николаевич становится простым учителем, пытаясь, наверное, и на этом месте, не связанном с наукой, приблизить то будущее, каким его он себе представлял. В 1937 г. Я.Н. Ходукин был арестован и расстрелян – ему припомнили старые дела. Но в истории Яков Николаевич все же остался, – как замечательный пример человека, верного не страстям, но идее, управленца, преданного не креслу, но делу, ученого, не теоретизирующего у горящего камина, а идущего с блокнотом и теодолитом по тайге навстречу новой жизни.
Работы Я.Н. Ходукина
- Дело об откушении носа крестьянином Богомоловым у матери своей // Сибирский архив. 1916. №1. С. 43-46.
- Химики // Сибирский архив. 1916. №2. С. 93-94.
- Стоимость удара кнутом в 30-х годах прошлого века // Сибирская летопись. 1916. №11-12. С. 597-598.
- Верхнеудинский смотритель училищ А.П. Давыдов как работник по «ученой части» // Сибирская летопись. 1917. №1-2. С. 26-41.
- Краеведение и музей // Власть труда. 1924. 2 нояб.
- Музейное строительство // Бюллетень Восточно-Сибирского Отдела Русского Географического Общества. Иркутск, 1923. №6: Первый Восточно-Сибирский краеведческий съезд, 11- 18 января 1925 г.: обзор работ: тезисы: резолюции / под ред. д. чл. ВСОРГО М. К. Азадовского. 1925. С. 56-57
- Что читать просвещенцу-краеведу (опыт указателя краеведческой литературы). Иркутск, 1925. 58 с.
- Первые раскопки в горах Наин-Ула: доклад, прочит. на заседании Ирк. филиала В.Н.А.В. 28 марта 1926 г. Иркутск, 1926. 12 с. (Отдельн. оттиск из Бюллетеня №1 Всесоюзной Научной Ассоциации Востоковедения, Иркутский ф-л, с. 47-55.).
- Илимские партизаны // Краеведение в Иркутской губернии: записки студенческого научного кружка Краеведения при Иркутском Государственном Университете. Иркутск, 1926. №3. С. 39-48.
- Карагассия // Очерки жизни и быта Карагас (Материалы Иркутского местного комитета Севера. Вып.1). Иркутск, 1926. С.41-88 (в соавторстве с М.Е. Золотаревым)
- Тунгусы реки Коченги. Иркутск: Ирк. ун-т, 1927. 29 с. (Отдельн. оттиск из т. XIII Сборника трудов Иркутск. гос. ун-та. С. 365-391); также в книге: «Провинциальная» наука: этнография в Иркутске в 1920-е годы / составитель, автор вступит. статьи и биобиблиограф. слов. Сирина А.А. М. Иркутск, 2013. С. 323-345.
- Материалы к археологии реки Илима // Изв. Вост.-Сиб. отд. Гос. Рус. Геогр. О-ва. Иркутск, 1928. Т.53. С. 115-123.
- Шободоев Е. Яков Николаевич Ходукин // Сиб. наследие. – Иркутск, 2004. – № 5. – С. 2.
- Шободоев Е.Б. Я.Н. Ходукин: иркутский краевед и неудавшийся политик // Иркутское краеведение 20-х: взгляд сквозь годы: материалы регион. науч.-практ. конф. «Золотое десятилетие» иркутского краеведения, 1920-е годы», 11-13 янв. 2000 г. Иркутск, 2000. Ч. 2. С. 82-90.
- Шишкин В.И. Ходукин Яков Николаевич // Историческая энциклопедия Сибири.
- Ходукин Яков Николаевич (07.11.1877-1937) // Пензенские хроники: краеведческий портал.
- Ходукин Яков Николаевич // Научное наследие России.
- Дроков С. Адмирал Колчак и суд истории. М.: Центрполиграф, 2009. 591 с. (Протоколы опроса в качестве свидетеля Якова Николаевича Ходукина).
- Зуляр Р.Ю., Зуляр Ю.А. Ходукин Яков Николаевич (07.11.1877-14.12.1937) // ВСОРГО в лицах: биобиблиогр. слов. Иркутск, 2014. Вып. 4. С. 90-95.
- Ходукин Яков Николаевич // «Провинциальная» наука: этнография в Иркутске в 1920-е годы / составитель, автор вступит. статьи и биобиблиограф. слов. Сирина А.А. М. Иркутск, 2013. С. 430-431.
НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ КОЗЬМИН
"МОНОГРАФИЧЕСКАЯ" ИСТОРИЯ СИБИРСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ"
Николай Николаевич Козьмин (1872-1938) в течение многих лет был едва ли не единственным профессиональным историком в Иркутске (окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета в 1896 г.), чье творчество было связано с сибирской историей. Начиная с магистерской работы «Организация служилого продовольствия в Сибири в XVII в.», лишь малая часть которой была опубликована, исследователь не был чужд и проблем истории экономики региона.
Именно на кандидатуре Козьмина остановила свой выбор администрация Иркутского университета, предложив в 1923 г. занять должность профессора истории, исполнять обязанности которого он начал лишь с 1925 г. чтением курса истории Сибири. Возобновляет ученый и свое сотрудничество с ВСОРГО, прерванное за годы отсутствия в Иркутске, став членом исторической секции отдела.
Николай Николаевич Козьмин
«Монографическая» история сибирской промышленности:
Николай Николаевич Козьмин (1872-1938) в течение многих лет был едва ли не единственным профессиональным историком в Иркутске (окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета в 1896 г.), чье творчество было связано с сибирской историей. Начиная с магистерской работы «Организация служилого продовольствия в Сибири в XVII в.», лишь малая часть которой была опубликована, исследователь не был чужд и проблем истории экономики региона.
Именно на кандидатуре Козьмина остановила свой выбор администрация Иркутского университета, предложив в 1923 г. занять должность профессора истории, исполнять обязанности которого он начал лишь с 1925 г. чтением курса истории Сибири. Возобновляет ученый и свое сотрудничество с ВСОРГО, прерванное за годы отсутствия в Иркутске, став членом исторической секции отдела. Учитывая верно подмеченные современной историографией особенности его исследовательской лаборатории, заключающиеся в крайне незначительном интересе к архивным разысканиям, склонности к постановке проблем, нежели их детальной разработке, на Н.Н. Козьмина была возложена задача консультировать непосредственных исполнителей проекта изучения истории местной промышленности, обсуждая с ними план, ход работы и полученные результаты.
Выросшую из этих «консультаций» небольшую статью с «большим» названием – «История сибирской промышленности и ее изучение», автор несомненно поставил бы в ряд тех своих работ, что «дают что-нибудь новое» для истории. Статья стала не просто очередным его призывом к смене традиционной схемы исторического исследования, когда осмысление фактов следует за их накоплением, а наглядным образцом работы, дающей канву, или «трафарет», как предпочитает называть ее сам исследователь, который еще только предстоит заполнить при тщательной проработке деталей будущим историкам.
Эта небольшая статья Н.Н. Козьмина представляет значительный интерес в силу ряда причин, но прежде всего, в силу приоритета, отданного в разработке исторической темы экономическому подходу. Причем последний не выступает простым следствием избранного объекта изучения – отдельного промышленного предприятия как хозяйственной организации, а вытекает из рассмотрения таковой частью региональной социально-экономической системы.
Отсутствие сплошных естественных путей сообщения «долготного направления» заставляла Сибирь, пишет Н.Н. Козьмин, «замыкаться в пределах ограниченной продукции наиболее рентабельных производств», что, в свою очередь, принуждало капитал фактически ограничиться построением «товаропроводящей сети». Как результат, «разница в обращаемости капитала, вложенного в торговое предприятие, и капитала, вложенного в промышленное предприятие, была чересчур значительна, не в пользу, конечно, промышленного. То же самое можно сказать об организационных расходах и размере риска». Именно местная географическая и экономическая обстановка заставляли, по мнению исследователя, торговый капитал, искавший возможности для включения промышленной сферы в процессы накопления, действуя методом проб и ошибок, «нащупывать» способы для этого в плоскости организации деловых предприятий, бизнеса.
«Трафаретом Козьмина», или его выводом о формировании в Сибири специфической формы организации делового предприятия – «комбината торгово-промышленного типа», воспользовалась для организации эмпирического исторического материала лишь М.К. Одинцова. Это отразилось уже на подзаголовке ее статьи – «Из истории промышленного капитализма в Сибири. Тельминский промышленный комбинат во второй половине XIX века», опубликованной на страницах того же тома «Известий ВСОРГО», что и работа мэтра. Напротив, решительным противником всяческих априорных схем выступил В.С. Манассеин, который настаивал на том, что задача историка местной промышленности должна заключаться лишь в кропотливом собирании и критической проверке исторических фактов.
Работы Н.Н. Козьмина
Д.Я. Майдачевский
«Монографическая» история сибирской промышленности:
Николай Николаевич Козьмин (1872-1938) в течение многих лет был едва ли не единственным профессиональным историком в Иркутске (окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета в 1896 г.), чье творчество было связано с сибирской историей. Начиная с магистерской работы «Организация служилого продовольствия в Сибири в XVII в.», лишь малая часть которой была опубликована, исследователь не был чужд и проблем истории экономики региона.
Именно на кандидатуре Козьмина остановила свой выбор администрация Иркутского университета, предложив в 1923 г. занять должность профессора истории, исполнять обязанности которого он начал лишь с 1925 г. чтением курса истории Сибири. Возобновляет ученый и свое сотрудничество с ВСОРГО, прерванное за годы отсутствия в Иркутске, став членом исторической секции отдела. Учитывая верно подмеченные современной историографией особенности его исследовательской лаборатории, заключающиеся в крайне незначительном интересе к архивным разысканиям, склонности к постановке проблем, нежели их детальной разработке, на Н.Н. Козьмина была возложена задача консультировать непосредственных исполнителей проекта изучения истории местной промышленности, обсуждая с ними план, ход работы и полученные результаты.
Выросшую из этих «консультаций» небольшую статью с «большим» названием – «История сибирской промышленности и ее изучение», автор несомненно поставил бы в ряд тех своих работ, что «дают что-нибудь новое» для истории. Статья стала не просто очередным его призывом к смене традиционной схемы исторического исследования, когда осмысление фактов следует за их накоплением, а наглядным образцом работы, дающей канву, или «трафарет», как предпочитает называть ее сам исследователь, который еще только предстоит заполнить при тщательной проработке деталей будущим историкам.
Эта небольшая статья Н.Н. Козьмина представляет значительный интерес в силу ряда причин, но прежде всего, в силу приоритета, отданного в разработке исторической темы экономическому подходу. Причем последний не выступает простым следствием избранного объекта изучения – отдельного промышленного предприятия как хозяйственной организации, а вытекает из рассмотрения таковой частью региональной социально-экономической системы.
Отсутствие сплошных естественных путей сообщения «долготного направления» заставляла Сибирь, пишет Н.Н. Козьмин, «замыкаться в пределах ограниченной продукции наиболее рентабельных производств», что, в свою очередь, принуждало капитал фактически ограничиться построением «товаропроводящей сети». Как результат, «разница в обращаемости капитала, вложенного в торговое предприятие, и капитала, вложенного в промышленное предприятие, была чересчур значительна, не в пользу, конечно, промышленного. То же самое можно сказать об организационных расходах и размере риска». Именно местная географическая и экономическая обстановка заставляли, по мнению исследователя, торговый капитал, искавший возможности для включения промышленной сферы в процессы накопления, действуя методом проб и ошибок, «нащупывать» способы для этого в плоскости организации деловых предприятий, бизнеса.
«Трафаретом Козьмина», или его выводом о формировании в Сибири специфической формы организации делового предприятия – «комбината торгово-промышленного типа», воспользовалась для организации эмпирического исторического материала лишь М.К. Одинцова. Это отразилось уже на подзаголовке ее статьи – «Из истории промышленного капитализма в Сибири. Тельминский промышленный комбинат во второй половине XIX века», опубликованной на страницах того же тома «Известий ВСОРГО», что и работа мэтра. Напротив, решительным противником всяческих априорных схем выступил В.С. Манассеин, который настаивал на том, что задача историка местной промышленности должна заключаться лишь в кропотливом собирании и критической проверке исторических фактов.
Работы Н.Н. Козьмина
- Козьмин Н. Н. История сибирской промышленности и ее изучение // Известия Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества. Иркутск, 1928. Т. 53. С. 81-84.
- То же // Историко-экономические исследования. 2015. Т. 16, № 4. С. 777-788.
- Кузьмин Ю. В. Профессор Н. Н. Козьмин: историк, экономист и общественный деятель (1872-1938): основные направления научной деятельности // Вторые университетские социально-гуманитарные чтения 2008 года : материалы. Иркутск, 2008. С. 169-184.
- Майдачевский Д.Я. «Монографическая» история сибирской промышленности Н.Н. Козьмина // Историко-экономические исследования. 2015. Т. 16, № 4. С. 765-776.
Д.Я. Майдачевский
ВЛАДИМИР САВЕЛЬЕВИЧ ВОЙТИНСКИЙ:
«ИМЕННО СТАТИСТИЧЕСКИЙ МЕТОД ЯВЛЯЕТСЯ НАУЧНЫМ МЕТОДОМ ПО ПРЕИМУЩЕСТВУ »
Местная история и, главным образом, история политической ссылки отнюдь не игнорирует Владимира Савельевича Войтинского (1885-1960), практически семь лет (с 1910 г.) проведшего в Иркутской губернии сначала в качестве узника Александровского каторжного централа, а затем (с конца 1912 г.) – на поселении в селе Жилкино и в Иркутске.
«ИМЕННО СТАТИСТИЧЕСКИЙ МЕТОД ЯВЛЯЕТСЯ НАУЧНЫМ МЕТОДОМ ПО ПРЕИМУЩЕСТВУ »
Местная история и, главным образом, история политической ссылки отнюдь не игнорирует Владимира Савельевича Войтинского (1885-1960), практически семь лет (с 1910 г.) проведшего в Иркутской губернии сначала в качестве узника Александровского каторжного централа, а затем (с конца 1912 г.) – на поселении в селе Жилкино и в Иркутске.
Владимир Савельевич Войтинский:
«именно статистический метод является научным методом по преимуществу»
Местная история и, главным образом, история политической ссылки отнюдь не игнорирует Владимира Савельевича Войтинского (1885-1960), практически семь лет (с 1910 г.) проведшего в Иркутской губернии сначала в качестве узника Александровского каторжного централа, а затем (с конца 1912 г.) – на поселении в селе Жилкино и в Иркутске. Да и трудно не заметить столь колоритной фигуры в социал-демократическом движении начала XX века – яркого публициста и литератора, журналиста, чьи статьи, посвященные животрепещущим социально-политическим проблемам, регулярно появлялись на страницах сибирских социал-демократических изданий тех лет, к созданию многих из которых он был причастен. Вот только актуален меньшевик (и белоэмигрант) В.С. Войтинский долгое время был исключительно как отрицательный персонаж истории, удобная мишень для критики и навешивания идеологических ярлыков.
Между тем, узником централа и ссыльнопоселенцем стал не только не лишенный литературных и ораторских талантов участник первой русской революции «Сергей Петров», но и подававший надежды ученый-экономист (эти надежды, заметим, оправдавшим и ставшим впоследствии известным американским экономистом), фактически еще гимназистом стартовавший в науке работой «Рынок и цены. Теория потребления, рынка и рыночных цен» (увидела свет в 1906 г. с предисловием и при содействии М.И. Туган-Барановского), штудировавший экономические науки в качестве студента Петербургского университета.
Выход В.С. Войтинского на поселение и практически немедленно за тем последовавшее возобновление им активных научных занятий совпало с «оттепелью», наступившей в общественно-политической жизни региона после назначения генерал-губернатором Л.М. Князева, пользовавшегося репутацией весьма гуманного и либерального администратора. Назначение нового генерал-губернатора не замедлило отразиться и на положении политической ссылки. Либерализация коснулась создания и издания социал-демократической ссылкой периодических изданий, журналистской и публицистической активности, возможности, в известных пределах, участия в деятельности общественных, в том числе научных организаций.
Одним из зримых результатов «послабления политическим и евреям» стал выход в свет уникального не только по меркам губернии, но и страны в целом, издания «Евреи в Иркутске», подготовленного В.С. Войтинским совместно с А.Я. Горнштейном. Войтинский выступил автором первой части работы, «выясняющей хозяйственно-культурную роль евреев как одного из элементов иркутского населения». В предисловии автор подчеркивал, что эта часть работы не только посвящена «внешней жизни» еврейского населения города в прошлом и настоящем, но и отличается характером и «методом обработки» материала. Цифры, пестрящие на ее страницах, могут показаться скучными и ненужными читателю второй части, погружающей его в область «внутренней жизни колонии». Но такое деление материала не случайно, поскольку первая – экономическая – часть книги «содержит материалы для научной оценки правовых и политических вопросов, связанных с жизнью сибирского еврейства», то есть обеспечивает их материалистическое понимание.
Война, докатившись до далекой окраины страны, востребовала и другие экономические дарования Войтинского. Благодаря дошедшему и до Восточной Сибири процессу создания местных комитетов Всероссийского союза городов – подготовила и область приложения навыков экономического анализа. Поток беженцев, докатившийся до Иркутска осенью 1915 г., внес новые моменты в хозяйственную и общественную жизнь региона и города, выявил несостоятельность органов местного самоуправления в деле решения «беженского вопроса», заставил отделы союза городов играть более заметную роль в организации местной жизни и хозяйства в целом. В августе 1915 г. по инициативе статистической секции местного военно-промышленного комитета при Иркутском комитете была создана Комиссия бюро труда, а двумя месяцами позднее к ней присоединилась трудовая комиссия (отдел), неформальным (в силу принадлежности к числу лиц, ограниченных по суду в правах) лидером и руководителем которой стал Войтинский.
Трудовой отдел инициировал изучение одного из специализированных рынков – рабочего рынка города Иркутска. Обследование, осуществлявшееся на исходе весны и летом 1916 г., охватило практически все существовавшие в Иркутске предприятия промышленности, торговли, транспорта, строительства, сферы обслуживания и т.д., выяснив условия труда более 15 тыс. занятых на них рабочих и служащих. Обработка собранных материалов и составление на их основе книги, получившей название «Рабочий рынок г. Иркутска во время войны», были поручены В.С. Войтинскому.
Исследователь справился с поставленной перед ним задачей в предельно сжатые сроки. В середине сентября на специально созванном совещании он познакомил собравшихся с ходом работы и планом будущей книги, а уже на исходе ноября представил рукопись на суд членов президиума бюро труда при Иркутском комитете союза городов, которые разошлись в оценках проделанной автором работы и не согласились с рядом сделанных им выводов. Острие критики областнически настроенных оппонентов и, прежде всего, члена исполнительного бюро местного комитета союза городов, любителя местной истории и статистика Ивана Иннокентьевича Серебренникова (1882-1953), было направлено против предложенного Войтинским видения траектории хозяйственного развития города. Вокруг вопроса о том, «куда идет экономика Иркутска?», на страницах газеты «Сибирь» развернулась оживленная полемика.
Работы В.С. Войтинского
«именно статистический метод является научным методом по преимуществу»
Местная история и, главным образом, история политической ссылки отнюдь не игнорирует Владимира Савельевича Войтинского (1885-1960), практически семь лет (с 1910 г.) проведшего в Иркутской губернии сначала в качестве узника Александровского каторжного централа, а затем (с конца 1912 г.) – на поселении в селе Жилкино и в Иркутске. Да и трудно не заметить столь колоритной фигуры в социал-демократическом движении начала XX века – яркого публициста и литератора, журналиста, чьи статьи, посвященные животрепещущим социально-политическим проблемам, регулярно появлялись на страницах сибирских социал-демократических изданий тех лет, к созданию многих из которых он был причастен. Вот только актуален меньшевик (и белоэмигрант) В.С. Войтинский долгое время был исключительно как отрицательный персонаж истории, удобная мишень для критики и навешивания идеологических ярлыков.
Между тем, узником централа и ссыльнопоселенцем стал не только не лишенный литературных и ораторских талантов участник первой русской революции «Сергей Петров», но и подававший надежды ученый-экономист (эти надежды, заметим, оправдавшим и ставшим впоследствии известным американским экономистом), фактически еще гимназистом стартовавший в науке работой «Рынок и цены. Теория потребления, рынка и рыночных цен» (увидела свет в 1906 г. с предисловием и при содействии М.И. Туган-Барановского), штудировавший экономические науки в качестве студента Петербургского университета.
Выход В.С. Войтинского на поселение и практически немедленно за тем последовавшее возобновление им активных научных занятий совпало с «оттепелью», наступившей в общественно-политической жизни региона после назначения генерал-губернатором Л.М. Князева, пользовавшегося репутацией весьма гуманного и либерального администратора. Назначение нового генерал-губернатора не замедлило отразиться и на положении политической ссылки. Либерализация коснулась создания и издания социал-демократической ссылкой периодических изданий, журналистской и публицистической активности, возможности, в известных пределах, участия в деятельности общественных, в том числе научных организаций.
Одним из зримых результатов «послабления политическим и евреям» стал выход в свет уникального не только по меркам губернии, но и страны в целом, издания «Евреи в Иркутске», подготовленного В.С. Войтинским совместно с А.Я. Горнштейном. Войтинский выступил автором первой части работы, «выясняющей хозяйственно-культурную роль евреев как одного из элементов иркутского населения». В предисловии автор подчеркивал, что эта часть работы не только посвящена «внешней жизни» еврейского населения города в прошлом и настоящем, но и отличается характером и «методом обработки» материала. Цифры, пестрящие на ее страницах, могут показаться скучными и ненужными читателю второй части, погружающей его в область «внутренней жизни колонии». Но такое деление материала не случайно, поскольку первая – экономическая – часть книги «содержит материалы для научной оценки правовых и политических вопросов, связанных с жизнью сибирского еврейства», то есть обеспечивает их материалистическое понимание.
Война, докатившись до далекой окраины страны, востребовала и другие экономические дарования Войтинского. Благодаря дошедшему и до Восточной Сибири процессу создания местных комитетов Всероссийского союза городов – подготовила и область приложения навыков экономического анализа. Поток беженцев, докатившийся до Иркутска осенью 1915 г., внес новые моменты в хозяйственную и общественную жизнь региона и города, выявил несостоятельность органов местного самоуправления в деле решения «беженского вопроса», заставил отделы союза городов играть более заметную роль в организации местной жизни и хозяйства в целом. В августе 1915 г. по инициативе статистической секции местного военно-промышленного комитета при Иркутском комитете была создана Комиссия бюро труда, а двумя месяцами позднее к ней присоединилась трудовая комиссия (отдел), неформальным (в силу принадлежности к числу лиц, ограниченных по суду в правах) лидером и руководителем которой стал Войтинский.
Трудовой отдел инициировал изучение одного из специализированных рынков – рабочего рынка города Иркутска. Обследование, осуществлявшееся на исходе весны и летом 1916 г., охватило практически все существовавшие в Иркутске предприятия промышленности, торговли, транспорта, строительства, сферы обслуживания и т.д., выяснив условия труда более 15 тыс. занятых на них рабочих и служащих. Обработка собранных материалов и составление на их основе книги, получившей название «Рабочий рынок г. Иркутска во время войны», были поручены В.С. Войтинскому.
Исследователь справился с поставленной перед ним задачей в предельно сжатые сроки. В середине сентября на специально созванном совещании он познакомил собравшихся с ходом работы и планом будущей книги, а уже на исходе ноября представил рукопись на суд членов президиума бюро труда при Иркутском комитете союза городов, которые разошлись в оценках проделанной автором работы и не согласились с рядом сделанных им выводов. Острие критики областнически настроенных оппонентов и, прежде всего, члена исполнительного бюро местного комитета союза городов, любителя местной истории и статистика Ивана Иннокентьевича Серебренникова (1882-1953), было направлено против предложенного Войтинским видения траектории хозяйственного развития города. Вокруг вопроса о том, «куда идет экономика Иркутска?», на страницах газеты «Сибирь» развернулась оживленная полемика.
Работы В.С. Войтинского
- Евреи в Иркутске / В. С. Войтинский, А. Я. Горнштейн. Иркутск, 1915. [2], XVI, 393 с. URL: https://i.irklib.ru/cgi/irbis64r_61/cgiirbis_64.ex...
- Экономические очерки // Сибирь. 1916. 17 нояб., 30 нояб.; 1917. 8 февр., 18 февр. (Переиздание: Экономические очерки (1916-1917) / публ. Д.Я. Майдачевского // Историко-экономические исследования. 2008. Т.9, № 2. С. 85-110. URL: http://jhist.bgu.ru/classes/pdfDL.ashx?id=18881).
- Майдачевский Д.Я. Войтинский, Владимир Савельевич // Иркутск: Историко-краеведческий словарь. – Иркутск: Сибирская книга, 2011. С. 96-97. URL: http://irkipedia.ru/content/voytinskiy_vladimir_savelevich
- Майдачевский Д.Я. История одного исследовательского проекта: В.С. Войтинский, Иркутск, 1915-1917 гг. // Историко-экономические исследования. 2008. Т.9, № 2. С. 61-84. URL: http://jhist.bgu.ru/classes/pdfDL.ashx?id=18880